Червь - Страница 96

— Сейчас я в затруднительном положении, — прошипела Бакуда, разглядывая тыльную сторону своей руки. Казалось, что жестами она не просто компенсирует свой механический голос — она просто любит поговорить. Не то чтобы я на это жаловалась.

— Видите ли, Лун многому научил меня, но единственный урок, который я действительно приняла близко к сердцу, состоит в том, что настоящую власть над людьми дает только страх. Такую уж мы выбрали карьеру, что мы можем заставить людей быть верными только если запугаем их. Страх необходим, чтобы они прекратили беспокоиться о собственных интересах, прекратили задаваться вопросом, могут ли они одолеть вас, и полностью посвятили бы себя выполнению ваших желаний. Или, по крайней мере, делали бы всё, чтобы не вызвать ваше недовольство.

Она спрыгнула с джипа и схватила за волосы высокого и длинноволосого японца из группы двадцатилетних. Удерживая его волосы, она заставила его наклоняться, пока его правое ухо не оказалось прямо перед её лицом.

— Не так ли?

В ответ он что-то пробормотал, и она его отпустила.

— Но пойдём дальше. Понимаете, пусть я и унаследовала АПП...

Это было почти незаметно, но я увидела какое-то движение со стороны Сплетницы. Изменение выражения лица или движение головы. Когда же я посмотрела в её сторону, я не смогла понять, что это было.

Бакуда продолжила без паузы:

— Но я также унаследовала врагов Луна. Таким образом, я стою перед выбором. Что бы мне сделать с вами такого, чтобы убедить их, что со мной не стоит связываться? Какой жест будет достаточно эффективен, чтобы, завидев меня, их люди бежали в страхе?

— Дай, — она огляделась вокруг и выхватила пистолет из рук одного из головорезов.

Затем она шагнула вперёд, в толпу.

— Здесь недостаточно насекомых, — я воспользовалась паузой в её монологе чтобы прошептать это, надеясь, что остальные поймут меня, и молясь о том, чтобы мои слова не долетели до Бакуды. По крайней мере, маска закрывала моё лицо, скрывая движения губ. — Регент?

— Не могу разоружить так много людей, — прошептал он в ответ. — Я имею в виду, я...

— Ты! — крикнула Бакуда, заставив нас вздрогнуть. Но она обращалась не к нам. Молодой парень корейского происхождения в униформе частной школы — старшей школы «Безупречность», из самой лучшей части города — съёжился перед нею. Толпа медленно отступала, оставляя вокруг них двоих пустое пространство.

— Д-да? — ответил подросток.

— Пак Чиху, да? Ты когда-либо прежде держал в руках оружие?

— Нет.

— Ты хоть раз кого-нибудь бил?

— Пожалуйста, я никогда... нет.

— Ты когда-либо дрался? Я имею в виду — по-настоящему дрался, кусался, царапался, хватался за первые попавшиеся предметы, чтобы использовать в их в качестве оружия?

— Н-нет, Бакуда.

— Тогда ты идеально подходишь для моей маленькой демонстрации. — Бакуда сунула пистолет ему в руки. — Стреляй в одного из них.

Парень взял оружие так, словно оно было живым скорпионом, удерживая его двумя пальцами на расстоянии вытянутой руки.

— Пожалуйста, я не могу.

— Я облегчу тебе задачу, — Бакуда, возможно, пыталась проворковать эти слова, или успокоить его, но маска не давала такой возможности. — Тебе даже не нужно убивать. Ты можешь целиться в коленную чашечку, локоть, плечо. Хорошо? Подожди секунду.

Она оставила в руках парня оружие и отступила подальше, указывая на одного из её головорезов:

— Тащи камеру и начинай снимать.

Как было приказано, тот подошел к джипу и достал оттуда маленькую переносную видеокамеру. Несколько секунд он возился с ней, затем поднял её повыше, чтобы толпа не закрывала обзор, и стал смотреть на откидной экранчик с боковой стороны её корпуса, проверяя, что камера снимает то что нужно.

— Спасибо что подождал, Пак Чиху, — Бакуда обратила внимание на парня с оружием. — Теперь можешь стрельнуть в кого-нибудь.

Он сказал что-то по-корейски. Возможно, это была мольба вроде “Пожалуйста, не надо”.

— В самом деле? Они — плохие люди, если ты беспокоишься о морали. — Бакуда склонила голову набок.

Он попытался сдержать слезы, посмотрев на небо. Оружие выпало из его рук и загремело по тротуару.

— Нет. Позор. Как солдат он бесполезен, — Бакуда пнула его в живот так сильно, что он рухнул на землю.

— Нет! Нет, нет, нет! — парень поднял на неё взгляд. — Пожалуйста!

Бакуда полуотступила, полуотпрыгнула на несколько шагов. Люди, стоявшие неподалёку, приняли это за подсказку убраться от него подальше.

Она ничего не сделала, не сказала, не подала никакого сигнала. Раздался звук, похожий на вибрацию лежащего на столе сотового телефона, и Пак Чиху за какую-то секунду превратился в кровавое месиво.

Мёртв. Он умер, вот так просто.

Было тяжело слышать плач, стенания, возмущённые возгласы. Толпа делала всё, чтобы отступить подальше от этого места, люди пытались спрятаться друг за другом, пока один из бандитов не выстрелил в воздух. Все остановились. После удивлённых вскриков последовала короткая пауза, впрочем, достаточно долгая, чтобы один звук заставил всех замолчать.

Это было похоже на шум, который раздаётся, когда кто-то сгребает сухие листья, но он был громче, казался искусственным, словно его проигрывал старомодный автоответчик. Все повернулись к Бакуде. Она согнулась пополам, схватившись руками за живот.

Смех. Этот звук был её смехом.

Выпрямившись, она топнула ногой и издала звук, который возможно был вдохом или смешком, но её маска превратила его во что-то нераспознаваемое — лишь шипение и почти никакого изменения тона. Она развернулась, воскликнув: