— Я знала, что ты выживешь. Я хочу знать, в порядке ли ты?
Я опять пожала плечами. Как мне на это ответить? Признаться, что я не могу заснуть? Что мне некуда идти? Что я настолько злилась на всё и всех, что меня попросили уйти из убежища, когда я накричала на человека, который этого не заслуживал? Стоило ли вообще заводить об этом речь?
Вместо этого я высказала догадку:
— Так ты знала?
— Ага, — кивнула Лиза. — Прости.
— Ты извиняешься? — спросила я удивленно. — Ведь это я планировала предать вас, ребята.
— Но не предала. Ты изменила решение. А я? Я знала, зачем ты пришла, лгала тебе и обманывала. Манипулировала тобой. Хранила всё в секрете. Я сожалею об этом. Правда.
— Как давно ты узнала? Когда я лежала на койке в убежище, размышляя, знала ли ты или нет, вспоминая о том, какое у тебя было лицо и что ты говорила, я решила, что, возможно, в тот момент, когда я решила выйти из группы... — я остановилась посмотреть, нет ли кого в зоне слышимости, — ...ты и узнала. Но нет. Ты знала об этом с самого начала.
— Даже до того, как мы встретились.
Это было неожиданно.
— Что? Как?
Она повернула голову, осматривая окрестности. Рядом с монументом всё ещё была горстка людей.
— Отойдем туда?
Я кивнула.
Мы прошли вдоль перил к основанию холма. Отсюда открывался вид на весь город. На океан с береговой линией, где рабочие с тяжелой техникой расчищали завалы из зданий и ШП. Мерцающие огни отмечали ограждения и технику вокруг периметра огромной дыры, проделанной Левиафаном в верхней части центрального района. По большей части она была всё ещё наполнена водой. Люди пытались проверить, уйдет ли вода сама или так и останется.
Я не могла чётко разглядеть доки, но я видела обрушенные здания и руины. Однажды утром я провела разведку в костюме, пройдя по улицам в час, когда даже мародеры ещё спали. С помощью насекомых я проверила издали и убедилась — лофт был уничтожен.
Наш дом уцелел, хоть был и не в лучшем состоянии. Но не смотря на то, что за две ночи мне удалось поспать часа три от силы, я откладывала возвращение. Слишком многое не получалось объяснить.
Лиза оперлась на перила.
— Не думала, что мы победим.
Я присоединилась к ней, облокотившись на перила рядом с ней. Я встала на таком расстоянии, чтобы она не смогла коснуться или столкнуть меня, если ей вдруг придёт это в голову. Паранойя. Наверняка она догадалась о моих опасениях. Глядя на город, я думала о разрушениях, о сотнях и тысячах раненых, голодных, бездомных. Я озвучила свои мысли:
— А разве мы победили?
— Мы живы. По-моему — это победа.
Я не ответила, между нами повисла тишина.
— Ладно, — сказала мне Лиза, — больше никаких секретов.
— Звучит неплохо, — согласилась я.
— И я доверяю тебе самой решать, что из сказанного должно остаться между нами.
— Хорошо.
— Представь. Ты идешь по улице незнакомого города, тебе назначили встречу, но не сказали, куда идти. Следишь за мыслю?
Я кивнула.
— Подходишь к развилке. Пойти направо или налево? Какое бы решение ты ни приняла — его уже не изменить, тебе придётся идти по этой дороге, а если выбор оказался неправильным, нужно будет придумать, как выйти на другой путь. И это происходит постоянно, пока ты не доберёшься куда надо. Может, тебе повезет, ты выберешь верную дорогу и доберешься вовремя. Может быть, не повезет, и ты опоздаешь.
Я кивнула, не совсем понимая о чем речь.
— Так происходит со всеми, день ото дня ты делаешь выбор. Если у тебя много знакомых, можно позвонить с мобильного, чтобы узнать направление, если у тебя есть особый талант, как в случае с моей силой, ты с большей вероятностью можешь сделать правильный выбор. Но в любом случае тебе приходится выбирать между А и Б, так?
— Так.
— А что если есть возможность выбрать и то, и другое? Выбрать и А, и Б, так что “ты-А” знает, что делает “ты-Б”, и наоборот. Когда ты решаешь, что путь Б оказался правильным, то можешь в итоге сохранить именно его. Мир, в котором ты пошла по пути А, просто исчезает, и, подойдя к необходимости нового выбора, ты можешь снова выбрать одновременно два пути.
— Звучит как очень полезная способность.
— Фишка в том, что ты можешь держать одновременно только две параллельных реальности за раз, и все различия между ними отталкиваются от того, что ты выбираешь, что ты делаешь. Так что тебе приходится перепоручать дела. Ты находишь людей, которые выполняют твои приказы. Иногда ты посылаешь сделать их что-то только в одном из миров, а если всё пойдет не так, как тебе нужно, ты можешь выбрать реальность, где ты никого никуда не посылал. Или, проще говоря, в одном из миров ты подкидываешь монетку. В другом — ждёшь секунду, или говоришь что-то.
— Пока каждая подкинутая монетка не выпадет орлом. Ты говоришь о Выверте, — поняла я.
Сплетница кивнула.
— Он поступал так с самого начала?
— Иногда. При ограблении банка он прикрывал тылы. Но временные рамки были очень узкими, нужно было максимизировать шанс захвата Дины, так что, я подозреваю, он не создавал реальности, в которой удерживал нас от действий. По его словам, у нас получалось в любом случае, но в одном варианте Славе удавалось ранить Суку. К счастью, подозреваю, в том варианте, где Сука осталась не ранена, он как раз и захватил девочку.
Я вздрогнула. Даже небольшое упоминание о роли, которую я сыграла в захвате девочки, вызвало болезненный укол вины.
— Он не помогал нам в схватке с Бакудой, но работал с нами при нападении на благотворительный ужин. У него была другая версия нас в резерве.
— А бой с Империей 88?